Первый портрет найденный с Garrett Ace 250 и история одного копа.

Приборным поиском я увлёкся недавно -всего сезон неполный отходил со всем известной и многими любимой асечкой 250-ой (Garrett Ace 250). До этого было пара лет, когда временами, особенно серой осенью, я вспыхивал мыслью о кладах и начинал штудировать интернет-форумы и узнавать что, где и как. Но стоило перейти эту грань от теоретика к практику, как мироощущение поменялось совершенно: появился осознанный азарт; появилось понимание того, что клад — это штука непростая и чтобы найти её -нужно проделать огромную работу…. Находки мои были стандартные: затёртая медная «империя», изъеденные удобрениями «советы», потемневшая и не очень «ходячка», ну и другой сопутствующий металломусор. Хотелось чего то большего, хотя я уже стал отчётливо понимать, что в условиях нашей
действительности найти что-то более менее стоящее всё труднее и труднее с каждым не то что годом, но и месяцем и даже днём….

С самого утра всё пошло как то не так… Обычно мирно дремлющие до моего самостоятельного пробуждения коты в это утро как с ума сошли и дружно стали стаскивать с меня одеяло, требуя утреннюю порцию корма. За окном моросил противный дождь и желания выходить в эту смуглую сырость не было ну ни какого, но уже не однократно проверенная сила воли заставила собраться и отправиться в дальний путь. В автобусе люди были
похожи на серые тени и только кондуктор, глядя на мой увесистый рюкзак и лопату, шипела и пузырилась желчью, на что я старался не обращать внимания. Как будто сговорившись с ней, в момент когда я уже на окраине поля собирал прибор, ко мне подошла бабулька и полу-замахнувшись на меня вицей, стала причитать по поводу того, что всё поле в ямах из-за таких как я и ей коз небезопасно стало пасти с недавнего времени. Мои оправдания по поводу нерадивых копателей; уверения что я-то завсегда за собой закапываю, при этом иногда и чужие, ямки не привели к должному
эффекту и бабушка, всё более раскаляясь, уже начала осыпать меня градом обвинений, обещая вместе с соседями извести с этого поля всю нашу копарскую братию. «Да что ж это за день-то такой» — думал я, пропуская мимо ушей оскорбления, и уходил прочь от верещащей старушки; настроение было испорчено окончательно. Очень этого огорчает, когда из-за несознательных людей страдаешь сам, получая упрёки; страдают домашние животные, проваливаясь и ломая ноги; да и сами люди местные страдают, всем нехорошо…. Как же донести-то до этих «людей-копарей», что не
закопав одну ямку сейчас, они сами же себе роют яму в будущем…Вы замечали, что всё окружающее меркнет, как только под катушкой появляется интересный объект? Ну вот и тут, стоило цветному сигналу непередаваемым и любимым звуком обозначить себя, как угнетающее наваждение прошло в один миг. Оглядываюсь. Я стою примерно посередине этого поля: вон там проходит ветка железной дороги; вон там виднеются садовые домики; в той стороне деревня; вон там всё ещё стоит бабулька, да ещё и не одна — их, бабулек, уже трое и «моя», выступая в роли знатока,
наверное сейчас рассказывает какой я плохой….Место, ввиду своей доступности, известное многим, отсюда и накаленность обстановки. Отсюда и маловероятность хорошей находки…Эх, мне больше нравится с друзьями-коллегами куда-нибудь, да на машине, да чтобы на весь день, да чтобы потом ног от усталости не чувствовать…Но тут обстоятельства такие вышли, что я один и рядом с городом. Обкапываю места сигнала с четырёх сторон и аккуратно выкладываю кусок земли. Провожу катушкой над образовавшейся ямкой — тишина — значит сигнал в комке. Не спеша
разламываю его на несколько частей и, убедившись что находка в одной из них, начинаю её искать: беру горсть земли и провожу возле катушки положенного на бок прибора. Есть! Запищал металлоискатель — уверенно говорит, что вот сейчас в кулаке, вперемешку с землёй я держу первую сегодня находку. Ей оказалась водочная пробка — замятая, покорёженная, но всё ещё блестящая «царица» наших полей вызывает и досаду и надежду на дальнейшую удачу одновременно. Цветных сигналов немного, всё больше чёрные, но чермет я стараюсь не трогать, по крайней мере не в этот выход. Вот хороший «цветняк», но находка поверхностная: скорее всего это сигаретная пачка, примятая опавшей травой или современная пробка, но, надеясь на чудо, присаживаюсь и осматриваю место. Небольшая удача —
рассыпуха современных монет — или коллеги-копатели на привале не заметили и рассыпали; или, может, пастух по неосмотрительности удобрил землю металлом, кто знает… Пятачок, рубль, десятка, двушка, ещё рубль…ну что ж, пусть исторически находка и не ценная, но в качестве бонуса очень и очень приятная…»Мы сейчас полицию вызовем!» — как гром среди ясного неба прозвучала фраза, брошенная уже знакомым дребезжащим голосом. Ух ты, увлёкшись сбором монеток, я не заметил, как ко мне выдвинулась группа наиболее активных товарищей. «А в чём дело?» — начинаю напрягаться, хотя внешне стараюсь оставаться спокойным — «Тут копать не запрещено. Какие ко мне претензии?». Ой что тут началось…сколько нового и интересного выслушал я в те несколько минут о нашем брате и о себе в частности: мол поле из-за нас изрыто вдоль и поперёк; и с жиру то мы бесимся и работать не хотим, а за счёт простого
люда пытаемся на их горбу выехать, при этом гробим их скотину и им самим угрожая. В такие моменты, когда обстановка готова взорваться и выйти из-под контроля, нужен нестандартный ход (это я вычитал в умной книжке
какой-то), отвечать яростью на ярость в подобной ситуации — значит усиливать вдвое первую, значит заведомо проигрывать. Трудно, конечно, перестроиться с негативного настроя, но что делать, нужно выкручиваться, учитывая что старушек человек пять, плюс какой-то активный ветеран, который, прячась за телами пожилых подруг, время от
времени грозит мне сухим кулаком. Утробно заурчав, вскидываю руки к небу, с зажатой в них лопатой, и, преодолев отвращение и жалость к своему костюму, плюхаюсь на колени в раскисающую землю перед галдящей толпой и, стараясь не засмеяться раньше времени, начинаю хватать «мою» старуху за край пальто и причитать что то типа «прости меня бабушка, за всех нас землекопов прости, сейчас всё закапаю, всё закопаю… прости, сейчас я всех тут закопаю, прости меня грешного». Может вид падающего тела, облачённого в камуфляж; может устрашающая лопата в руках с обещаниями сейчас её применить; может нестандартность ситуации так наглядно и доступно донесли до страждущих, что я хотел от них, но группа активистов бочком, бочком, попятилась от меня и, постоянно оглядываясь и вполголоса переговариваясь, рванули по направлению к деревне, а я всё сидел на земле и просил их остановиться… Остался же осадок в мозгу, но в целом настроение поднялось и, отряхнувшись на сколько это возможно, периодически поглядывая в сторону деревни, я продолжил поиск. Находок было не густо: пара поздних советских монет, 1/2 копейки серебром 1840 года (ну да.. серебром.. конечно… читали -знаем…), конина, ну и так, сопутствующий «шмудяк».

Тревожная обстановка не давала до конца расслабиться, и я время от времени поглядывал в ту сторону, куда убежала группа страждущих. Ну мало ли…люди пожилые, впечатлительные…может поняли меня не правильно; или поняли, но по своему, кто знает…Поэтому я лишь устало ухмыльнулся, когда ко мне нерешительно и осторожно стала приближаться моя знакомая.

Оперевшись на лопату, отложив в сторону металлоискатель, я просто ждал её, мысленно прикидывая что она мне может сказать и что я ей смогу ответить. «МилОй, ты чО, всё ли ладно-то с тобой, а? Ну да ты чО. Бог с тобой.» — начала свой неуверенный, но уже явственно неопасный монолог старушка. Не буду пересказывать всё что она мне сказала, но смысл был такой — поняли они, что я человек неординарный, но в то же время правильный в плане копа. А вот за состояние моё они не на шутку заволновались, мол куда я, на голову повёрнутый, с поля этого потом выбраться смогу. Уже в спокойной обстановке я рассказал и объяснил бабе Люсе (так звали этого деревенского дипломата) всё то, о чём говорил ей утром, когда она, не слушая и не понимая, нагоняла на меня напраслину…Показал свои находки и она, искренне , но не по злому, посмеявшись над ними, указала мне на край поля, что к «железке» ближе и рассказала как они, ещё детьми, бегали там и искали старинный клад, легенды о котором ходили в те времена.Идеальная, не правда ли, картина: внешняя агрессия, неадекватность, понимающее сочувствие и вот он — путь к кладу. Уж больно всё правильно получалось.. Поблагодарив бабу Люсю за подсказку и пообещав и в преть закапывать свои ямки, а также по возможности тех, кто их не закапывает, я выдвинулся в указанном направлении, по пути сканируя почву металлоискателем. Вот насыпь, вот поросль небольших деревьев и кустов, вот истоптанное поле, вот…вот место недавних действий: огромная яма с разбросанной вокруг неё землёй, хорошо хоть засыпанная. Я не раз сам
убеждался, что не стоит с искренним сожалением думать, что на месте крупных земляных работ обязательно был найден клад. Нет. Очень может быть, что, например, металлоискатель выхватил крупную железяку на глубине, заверещав «цветняком» (что, к стати, свойственно, для аси) и копатель, мысленно разбогатев, согнал семь потов, но вырыл эту железку, оставив после себя огромный развал земли. Но неприятное чувство, что ты не успел совсем на немного, закралось в душу. Начинаю проверять яму, постепенно уходя по спирали от неё: металлоискатель периодически поёт «черметом», который я намеренно пропускаю.Иногда попадаются куски проволоки, непонятные оплывки и вдруг… следующие полчаса я выкинул из своей жизни… на глубине в три-четверти штыка я нашёл своё первое портретное серебро!

Радовался ли я? Да не то слово…разрывающая радость от удачной находки душила своей невозможностью закричать в полный голос — рядом садовые сады, зачем им знать о моём сокровище. Поэтому я, закусив перчатку, выл от восторга.

Потом рыл, много рыл, искал, но не находил….Монета нашлась в паре шагов от той ямы, что наводило на не очень радужные мысли. Но, если подумать, ведь её могла ведь не быть: шаг вправо-шаг влево и совсем другой результат, поэтому нужно уметь быть благодарным тому, что имеешь…Мокрый от пота, я встал в полный рост, повернулся лицом к сквозящему ветру и подумал о том, какое же это счастье прикасаться к истории -находить то, что люди теряли или прятали сто-двести-триста и более лет назад; то, что взяла природа с мыслью уже никогда и никому не возвращать…Времени было уже порядочно, поэтому счастливый и усталый я побрёл домой, где ждали меня мои коты.

С уважением, Алексей «Налимыч»